«Изгоняющий дьявола»: история франшизы

Есть фильмы, которые становятся вехами в истории кино, меняя не только жанр, в котором они созданы, но и само восприятие кинематографа зрителями. «Изгоняющий дьявола» (1973) — именно из таких. Премьера фильма обернулась культурным шоком: зрители падали в обморок в залах, газеты писали о «дьявольском наваждении» целых городов, а Голливуд вдруг понял, что хоррор может быть не второсортным развлечением, а серьезным драматическим высказыванием.

С тех пор прошло полвека, и история «Изгоняющего дьявола» превратилась в разветвленную сагу — с продолжениями, приквелами, перезапусками, телесериалом и даже попыткой построить новую кинотрилогию. У франшизы были и триумфы, и провалы, но неизменно одно: каждое новое воплощение пыталось ответить на тот же вопрос, который волновал режиссера Уильяма Фридкина («Киллер Джо» (18+)) и сценариста Уильяма Питера Блэтти («Выстрел во мраке» (12+)) в 70-е — что страшнее, демон, овладевший телом, или сомнение, овладевшее душой?

В этой статье мы проследим путь «Изгоняющего дьявола» от культового оригинала до современных интерпретаций, заглянем за кулисы создания ключевых частей франшизы, разберем причины успехов и неудач, а также попытаемся понять, почему образ маленькой девочки с головой, повернутой лицом за спину, до сих пор живет в массовом сознании. Ведь за всем шокирующим визуалом здесь скрывается история о вере, страхе и том, что происходит, когда человек оказывается лицом к лицу с непостижимым.

Все началось не с голливудского шума, а с университетского разговора — Уильям Питер Блэтти, студент и начинающий сценарист, услышал в стенах Джорджтаун-университета исповедь о странном случае экзорцизма в конце 1940-х. Эта история, наполовину документ, наполовину городская легенда, пробудила в нем не столько страх, сколько журналистское любопытство, которое в 1971 году вылилось в роман «Экзорцист». Книга не сразу стала сенсацией: зрелищный успех случился после нескольких знаковых выступлений автора (в том числе на телевидении), и вскоре роман оказался в списках бестселлеров и в руках миллионов читателей. 

Когда до экранизации добрались Уильям Фридкин и студия Warner, подход к материалу оказался бесцеремонным: Фридкин захотел снять фильм как журналистский репортаж о зле, с документальной отстраненностью. В декабре 1973 года на большие экраны вышел фильм, где в главных ролях — Эллен Бёрстин («Когда мужчина любит женщину» (18+)), Линда Блэр, Макс фон Сюдов («Соломон Кейн» (18+)) и Джейсон Миллер. Фридкин работал методично: он приглашал консультантов, общался с религиозными и медицинскими специалистами и стремился, чтобы экранный ужас выглядел правдоподобно.

Реакция была ошеломляющей и многоголосой: критики признали фильм не просто хоррором, а серьезной драмой о вере, академия — удостоила картину десятью номинациями на «Оскар» (и двумя победами: за адаптированный сценарий Блэтти и за звук). Это был редкий случай, когда жанровый фильм пробивался в основную ветвь наград — «Изгоняющий дьявола» (1973) стал первым в истории хоррором, номинированным на лучший фильм.

В то же время вокруг съемок и проката разгорелось множество мифов и историй — от сообщений о массовых обмороках в залах до «проклятия» постановки, которому приписывали несчастные случаи и смерти среди причастных. Часть этих историй потом оказалась преувеличением или маркетинговым приемом: студия и пресса охотно подогревали разговоры о религиозном скандале, а Церковь отвечала неоднозначно — где-то осуждая сенсационность, где-то признавая глубину поднятых тем. Тем не менее эффект на культуру был реальным: фильм пробудил массовый интерес к явлению экзорцизма и переписал представления о том, каким может быть хоррор на большом экране.

После оглушительного успеха «Изгоняющего дьявола» студия Warner Bros. оказалась в классической для Голливуда дилемме: повторить магию или хотя бы монетизировать ее остатки. Так в 1977 году на свет появился «Изгоняющий дьявола 2: Еретик» — фильм Джона Бурмана, который, по признанию многих, стал одним из самых спорных сиквелов в истории жанра. Бурман решил уйти от реализма Фридкина в сторону мистической аллегории: вместо камерной истории о демонической одержимости зритель получил масштабную, но разрозненную картину с гипнотическими сновидениями и упором на метафизику.

Результат вызвал оторопь — не только у зрителей, но и у создателей оригинала. Фридкин называл фильм «катастрофой», а Блэтти откровенно его презирал. Тем не менее, у «Еретика» нашлись защитники — в том числе Мартин Скорсезе (режиссер фильма «Остров проклятых» (18+)), который видел в нем неудачное, но смелое исследование духовных тайн. Однако массовая публика была беспощадна: негативные рецензии, слабые кассовые сборы и шлейф насмешек над сиквелом, который в итоге стал антиподом оригинала.

В 1990-м Уильям Питер Блэтти сам взялся за исправление ситуации, экранизировав собственный роман «Легион». Третий фильм серии фактически игнорировал «Еретика» и возвращал зрителя к событиям первой части — спустя пятнадцать лет после смерти отца Карраса. Это был не классический хоррор, а детективная история с мистическим ядром, где на первый план выходили расследование серийных убийств и психологическое противостояние человека и зла. Несмотря на скромный бюджет, «Изгоняющий дьявола 3» заработал уважение критиков, а со временем обрел культовый статус, особенно в кругах любителей умного хоррора.

Затем наступила эпоха «трудных приквелов». В начале 2000-х студия решила рассказать о молодости отца Меррина и его столкновении с древним злом в Африке. Ренни Харлин («Геракл. Начало легенды» (12+)) снял собственный приквел, превратив его в динамичный «Изгоняющий дьявола: Начало» (2004) с упором на экшен. Затем режиссер Пол Шредер («Тихий садовник» (18+)) снял «Изгоняющий дьявола: Приквел» (2005)  — медитативную, почти артхаусную историю. Оба фильма вышли с разницей в год, и оба провалились в прокате, хотя впоследствии критики признали версию Шредера более цельной.

Эти три десятилетия стали своеобразной лабораторией, где франшиза пробовала разные жанровые и тональные решения — от метафизической драмы до приключенческого хоррора. Но при всем разнообразии экспериментов, повторить культурный и эмоциональный эффект оригинала не удалось, а бренд «Изгоняющего дьявола» начал постепенно терять вес в массовом сознании.

К середине 2010-х казалось, что «Изгоняющий дьявола» окончательно стал музейным экспонатом — объектом киноведческих разборов и бесконечных «топов лучших хорроров». Но телеканал Fox решил рискнуть и вдохнуть новую жизнь в франшизу, переосмыслив ее в формате многосерийной драмы.

Сериал «Изгоняющий дьявола» вышел осенью 2016 года и с самого начала старался не быть просто ремейком. Авторы — во главе с шоураннером Джереми Слейтером — построили сюжет вокруг двух священников: молодого, харизматичного отца Томаса и опытного, травмированного прошлым экзорциста Маркуса. Вместе они сталкиваются с одержимостью в доме семьи Рэнс, и уже к середине сезона зритель получает неожиданный поворот: мать семейства, Анжела (Джина Дэвис, «Остров головорезов» (12+)), оказывается выросшей Реган МакНил из оригинального фильма. Это прямое продолжение ленты 1973 года, аккуратно вписанное в новый контекст.

Стилистически сериал шел по тонкой грани: с одной стороны, он сохранял атмосферу католической мистики и психологической глубины, с другой — играл с ритмом современного триллера, добавляя динамичные сцены одержимости, уличные расследования и даже элементы заговоров в церковной иерархии. Критики отметили умелое сочетание уважения к канону с самостоятельной драматургией, а фанаты оценили, что шоу не пытается дешево копировать визуальные приемы Фридкина, а ищет собственный визуальный язык.

Второй сезон, вышедший в 2017 году, отошел от истории Реган и предложил новую линию — группа воспитанников приюта сталкивается с древним злом на острове у побережья Вашингтона. Этот сезон хвалили за кинематографичную операторскую работу и еще более глубокое раскрытие дуэта Томас–Маркус. Однако рейтинги оставались низкими, и Fox закрыл проект.

Постфактум сериал обрел статус «незаслуженно забытого» и часто упоминается в списках лучших хоррор-сериалов десятилетия. Для франшизы это стало важным моментом: впервые за долгое время «Изгоняющий дьявола» смог доказать, что его мифология гибкая и способна жить за пределами привычного формата полнометражного фильма.

К 2020-м права на франшизу оказались в руках Blumhouse и режиссера Дэвида Гордона Грина («Манглхорн» (12+)) — того самого, кто перезапустил «Хэллоуин» в виде новой трилогии. Концепция была амбициозной: снять прямое продолжение оригинала 1973 года, полностью игнорируя все промежуточные сиквелы и приквелы, и развернуть историю в масштабную трилогию для нового поколения зрителей.

Первым шагом стал «Изгоняющий дьявола: Верующий» (2023). Грин и сценарист Скотт Тимс перенесли фокус на двух девочек, которые исчезают в лесу и спустя три дня возвращаются в странном, одержимом состоянии. Их родители — люди из разных социальных и религиозных миров — вынуждены объединиться в отчаянной попытке спасти дочерей. Для эмоционального якоря в сюжет вернули Эллен Бёрстин в роли Крис МакНил, впервые за пятьдесят лет.

Маркетинг активно играл на ностальгии: трейлеры намекали на переклички с визуальным рядом оригинала, а в промо-кампании делали акцент на «первом официальном продолжении». Однако критическая реакция оказалась смешанной. Похвалу получили актерские работы, особенно Берстин и Лесли Одома-младшего («Мьюзик» (18+)), а также попытка расширить тему экзорцизма за пределы католицизма, привлекая представителей разных верований. Но сценарий и ритм фильма многие назвали неровными, а хоррор-сцены — предсказуемыми на фоне современного жанрового разнообразия.

Коммерчески «Верующий» заработал больше своего бюджета, но не стал громким хитом уровня недавних «Хэллоуинов». Тем не менее, проект остается в разработке: планируется как минимум еще два фильма, причем создатели обещают сделать упор на более мрачную, атмосферную историю и глубже исследовать культурные и религиозные контексты одержимости.

Для франшизы это момент на перепутье: с одной стороны, имя «Изгоняющий дьявола» все еще вызывает интерес и способен собрать зрителей, с другой — удержать их теперь сложнее, чем в 1973-м. От того, как Blumhouse реализует оставшиеся части трилогии, во многом зависит, будет ли эта сага восприниматься как возрождение или как еще одна неудачная попытка поймать призрак собственного прошлого.

С момента выхода в 1973 году «Изгоняющий дьявола» стал не просто фильмом ужасов, а культурным феноменом, который глубоко вписался в коллективное воображение. Его образность, сюжетные мотивы и даже отдельные звуки — от скрипа лестницы до тяжелого дыхания в темной комнате — стали частью мирового кинематографического языка.

Главное наследие картины — это серьезное отношение к хоррору как к драматургической форме. До Фридкина большинство фильмов об одержимости и демонах воспринимались как нишевое развлечение. «Изгоняющий дьявола» изменил правила игры: он показал, что ужасы могут быть эмоционально насыщенными, психологически достоверными и технически безупречными. Это стало ориентиром для десятков режиссеров, от Ари Астера («Реинкарнация» (18+)) до Джеймса Вана («Заклятие»).

Картина также повлияла на визуальный и звуковой дизайн жанра. Металлическая холодность освещения, минималистичный монтаж, резкие звуковые вставки и контраст между бытовой реальностью и сверхъестественным — эти приемы активно цитируются и сегодня. Даже массовая культура впитала их: пародии в «Очень страшном кино», отсылки в «Симпсонах», бесконечные интернет-мемы с вращающейся головой Реган.

В религиозной и околорелигиозной среде фильм вызвал мощный резонанс. С одной стороны, католическая церковь признала, что интерес к обряду экзорцизма вырос многократно после премьеры. С другой — в 1970-е он спровоцировал дискуссии о границах допустимого в искусстве и обвинения в богохульстве. До сих пор «Изгоняющий дьявола» иногда упоминают в контексте разговоров о культурной цензуре и психологическом воздействии кино.

Франшиза в целом стала учебником по эволюции хоррора. Ее фильмы и сериал отражают сдвиги в восприятии страха за последние полвека: от камерных психологических драм до зрелищных блокбастеров и сериалов с комплексными персонажами. Даже неудачные части цикла интересны как маркеры того, куда индустрия пыталась двигаться в разное время.

В итоге, «Изгоняющий дьявола» — это не просто история о борьбе человека с демоном, а метафора вечного конфликта между верой и сомнением, внутренним светом и тьмой. И, пожалуй, именно эта универсальность — а не шокирующие спецэффекты — позволяет франшизе оставаться актуальной спустя пятьдесят лет.