Романтика или расчет? «Материалистка» и кризис современного ромкома

В конце августа на Wink вышел фильм «Материалистка», ромком с Дакотой Джонсон, Крисом Эвансом и Педро Паскалем в главных ролях. Кинокритик Тамара Ходова, написавшая множество рецензий на фильмы для таких популярных медиа, как Forbes и Кинопоиск, поделилась своим мнением о недавней новинке.

Романтическая комедия, какой мы ее знали и любили в 90-е, находится в глубоком кризисе. Классическая формула, отточенная до блеска Норой Эфрон («Неспящие в Сиэтле», «Вам письмо»), сегодня выглядит реликтом ушедшей эпохи: то, что раньше казалось очаровательным упорством, сегодня считывается как токсичность, а почти полное отсутствие разнообразия на экране вызывает лишь недоумение. В результате жанр, десятилетиями даривший зрителям эскапистскую мечту, оказался в идеологическом тупике, и его реанимацией занялись в основном стриминговые платформы, нуждающиеся в бесконечном потоке контента.

Эта лихорадочная попытка создать «ромком здорового человека» привела к нескольким заметным, хоть и не всегда убедительным, стратегиям. Продюсеры то пытаются сыграть на ностальгии, возвращая на экран звезд прошлого, как в «Билете в рай»; то маскируют романтику под более кассовые жанры, пряча любовную линию внутри боевика («Каскадер»). Этот хаотичный пейзаж доказывает одно: жанр жив, но отчаянно ищет новый язык для разговора о любви в мире, где старые идеалы больше не работают.

Как показывает практика, с задачей переосмысления жанра пока лучше справляются независимые режиссеры. Свободные от давления студийных бюджетов и маркетинговых метрик, они чаще обращаются к личному опыту, исследуя его с обезоруживающей честностью. Одним из ярких примеров такого подхода стал триумфальный дебют Селин Сон «Прошлые жизни».

Ее автобиографическая история о встрече с другом детства была построена на полутонах, недосказанности и тихой меланхолии. Фильм не давал простых ответов, он исследовал сложную природу связей между людьми, используя корейскую концепцию «ин-ён» (In-Yun) — идею о том, что даже мимолетные встречи предопределены тысячами прошлых жизней. Две номинации на «Оскар» лишь подтвердили: в кино появился автор, способный говорить о чувствах без фальши и клише.

В основе «Прошлых жизней» лежит абсолютно реальный эпизод из опыта самой Сон: однажды она сидела в нью-йоркском баре между своим американским мужем, с которым ее связывало настоящее, и другом детства из Кореи, который олицетворял ее прошлое. Эта сцена, полная невысказанных эмоций и сложных чувств, и стала основой ее работы. Ее следующий фильм, «Материалистка», уже гораздо более прагматичный и прямолинейный, чем прославленный дебют. На этот раз на смену ускользающей природе человеческих отношений приходит более прагматичный анализ материальной составляющей современной романтики, превратившийся в набор безличных рыночных транзакций.

Дакота Джонсон играет циничную сваху Люси, которая работает в престижном нью-йоркском брачном агентстве. Для нее любовь — это не магия, а рынок. Она, словно банкир, хладнокровно оценивает активы своих клиентов, сверяя их с бесконечными списками требований, и помогает им заключить самую выгодную сделку в их жизни — брак. Забавный контраст между тем, чего люди якобы хотят («спутник на всю жизнь»), и тем, что они на самом деле ищут (рост 180 см, доход $500 000), служит комической разрядкой в истории о ее собственных романтических метаниях.

С одной стороны — бедный, но любящий и понимающий ее на глубинном уровне бывший Джон (Крис Эванс). С другой — богатый, успешный и обходительный «единорог» Гарри (Педро Паскаль), идеальный кандидат с точки зрения ее же профессиональных метрик. Люси оказывается перед выбором, который веками стоял перед героинями классических романов: последовать за сердцем или выйти замуж по расчету?

И здесь Селин Сон остается верна себе, использовав в качестве вдохновения для фильма еще одну главу в своей автобиографии. Задолго до оскаровских номинаций, в поисках заработка, она полгода проработала свахой в элитном брачном агентстве на Манхэттене. Там, по ее словам, она узнала о людях больше, чем их психотерапевты. На смену духовным поискам и разговорам о судьбе пришла холодная математика: клиенты предоставляли ей списки требований к росту, доходу, индексу массы тела и расе потенциального партнера. По признанию режиссера, ей пришлось уволиться с этой работы, потому что у нее стало «слишком хорошо получаться» находить своим клиентам их «половинки». Этот успешный бизнес отвлекал ее от написания сценариев, зато подарил вдохновение для нового фильма. 

Как и в «Прошлых жизнях», в центре сюжета «Материалистки» — женщина, разрывающаяся между двумя мужчинами, которые олицетворяют ее прошлое и возможное будущее. Ее положение усложняется еще и тем, что этих мужчин играют одни из самых востребованных актеров современности — Крис Эванс и Педро Паскаль. Первый играет чуть ли не воплощение «красного флага» для главной героини. Бедный повар, бывший молодой человек, с кем Люси должна была построить совместное будущее, которое в итоге с треском разбилось о быт. Джон делает с главной героиней самое непростительное — он заставляет ее быть уязвимой и эмоциональной, что для целеустремленной и хладнокровной Люси совершенно неприемлемо.

При этом Гарри в исполнении Педро Паскаля — идеальный кандидат в мужья. Он богат, обаятелен, высокого роста (а это, как мы узнаем из фильма, невероятно важно), красив, с идеальным вкусом и без каких-либо резких отпугивающих черт — он гладок и обтекаем, как Ferrari, и надежен, как Volkswagen. Для Люси Гарри был бы идеальным мэтчем, если бы не одно «но» — бедная 35-летняя Люси с доходом в $80 тысяч до вычета налогов и студенческими долгами явно не лучшая партия для такого завидного холостяка. На пути к их совместному счастью лежит лишь ошибка в расчетной системе героини, которая напрямую заявляет своему ухажеру, что тот мог бы найти вариант и получше. Зачем им быть вместе, не знает и сам Гарри, который в самые яркие проявления его натуры играет в лучшем случае очень красивый и дорогой предмет мебели, не позволяющий героине последовать неблагоразумному велению сердца.

Таким образом Сон отпускает ироничный комментарий на тему женских образов в традиционных ромкомах, где героини часто выступали в качестве услады для глаз, неисполнимой мечты или божественного образа, недостижимого для мужского персонажа. Так что Паскалю досталась сложная и незавидная роль, впрочем как и Эвансу. Ведь идеал Джона, как сама напоминает ему героиня, — это не очень приятная женщина, которая всегда будет напоминать ему, насколько он беден.

Впрочем, тяжелая задача в фильме досталась всем героям. Одна из главных любимиц независимых режиссеров современности Дакота Джонсон играет человека-компьютера. Героиня бесконечно сыплет вопросами про то, что и сколько стоит. Сознание Люси похоже на таблицу Excel, где люди предстают как набор различных метрик. Проблема в том, что фирменный стиль актрисы, построенный на полутонах и сухой иронии, которая лишь угадывается за внешней отстраненностью, вступает в прямой конфликт с дидактическим сценарием Сон. Когда все мотивации и выводы проговариваются вслух, для недосказанности просто не остается места. В результате ее флегматичное обаяние не находит опоры в предельно прямолинейном сценарии.

Вообще режиссер как будто решила максимально отойти от недосказанности своего дебюта и буквально вложить все свои основные мысли в уста героев. От этого “Материалистка” превращается в страстный призыв Сон не забывать о том, что любовь — это не товарно-рыночные отношения. Хотя Люси — не самый подходящий для этого персонаж. Растормошить свою героиню Сон помогает хитрый сценарный ход, из-за которого «Материалистка» неожиданно съезжает с рельс романтической комедии и превращается в острый социальный комментарий. Это можно расценить не только как «спасательный круг» для сценария Сон, но и как ее попытку «осовременить» несколько заиндевевший жанр. Однако этот резкий поворот не идет фильму на пользу.

Тот самый «спасательный круг» оказывается сценарным костылем, который ломает всю конструкцию. Вместо того чтобы позволить Люси прийти к своему прозрению через внутреннюю эволюцию или через сложные, противоречивые отношения с двумя мужчинами, Сон использует внешний, травматичный катализатор. В результате финальный выбор Люси выглядит не как осознанное решение, а как реакция на шок, что обесценивает весь ее путь.

Внезапный уход в социальную драму создает непреодолимый тональный диссонанс. Фильм, который до этого был циничной сатирой на мир дейтинга, неожиданно требует от зрителя совершенно иного уровня эмпатии и серьезности. Режиссер вдруг начинает говорить со зрителем на совершенно другом языке, требуя иного уровня эмоционального вовлечения. Такая попытка «осовременить» ромком, добавив ему остросоциального веса, — ход смелый, но рискованный. В итоге центральный романтический конфликт на фоне более серьезных проблем рискует показаться менее значимым, а сам фильм оказывается где-то на пересечении двух жанров, не успевая в полной мере раскрыться ни в одном из них. Но именно для таких экспериментов и существует авторское кино. И доказательство тому — кассовые сборы фильма, перевалившие за $100 млн, что для небольшой картины с бюджетом в $20 млн — безусловный успех.